ЛЕКСИЧЕСКАЯ ШИЗОФРЕНИЯ



В далеких друг от друга культурах действуют одинаковые законы, культуры отражаются друг в друге, выявляют свою общность — и мы начинаем понимать, что в действительности с нами происходит. Иначе мы можем просто не ощутить этого — так, как не слышим жужжания холодильника до того момента, когда оно вдруг затихает. ( «Музыка стихла — вернее, стало заметно, что она играла».)

Но культура отражается и в себе самой. Все заметные девиации «психического фона» тут же, как фотокамерой, фокусируются языком. Мы живем среди слов и того, что можно ими выразить. Словарь любого языка одновременно является полным каталогом доступных восприятию этой культуры феноменов, когда изменяется лексика, изменяется и наш мир, и наоборот.



Попробуем очень коротко списать механику этого процесса. Язык содержит «единицы смысла» (термин Карлоса Кастанеды), используемые в качестве строительного материала для создания лексического аппарата, соответствующего культуре психической деятельности. Эти «единицы смысла» уже есть — они сформированы в далекой древности и, как правило, соответствуют корням слов. Лексика, отвечающая новому «психическому фону», возникает как результат переработки имеющихся смысловых единиц и формирования их новых сочетаний. Полная контролируемость этого процесса делает его удивительно точным зеркалом реальной природы нового состояния сознания, одновременно само это новое сознание формируется возникающей лексической структурой, дающей ему уже упоминавшуюся «установку». Любое слово, каким-то образом соединяющее единицы смысла, подвергается подсознательному анализу, сами смысловые единицы не оказывают никакого воздействия, потому что одновременно служат строительным материалом и для самой культурной личности — а воздействует энергия связи. Происходит внутреннее расщепление слов, каждое из которых становится элементарной гипнотической командой. Это свойственно и устоявшимся лексическим конструкциям, но энергия связи смысловых единиц (ее можно сравнить с энергией химической связи), существующая в них, как раз и поддерживает то, что называют национальным менталитетом, формируя ассоциативные ряды, общие для всех носителей языка.



Здесь могут существовать два извращения — либо такие конструкции, которые можно назвать «бинарным лексическим оружием» (деструктивное и шизофреническое сочетание безвредных по отдельности смысловых единиц), либо *неслова* — хаотические сочетания букв и звуков, дырявящие своей полной бессмысленностью прежний «психический фон», одновременно замещая его элементы — то же делает с клеткой вирус. (Поэтому носители нового «психического фона» заражают им всех остальных, распространяя шизофреническую лексику, им важно не *реорганизовать Рабкрин*, а «реорганизовать чужую психику», проделав в ней как можно больше брешей.)



Бля... Внимательнее прочитайте последний абзац. Вам это ничего не напоминает? Например, всякие "превед" или "афтар"?.. А ведь этот текст был написан еще в восьмидесятых годах, когда не было даже рунета, не то, что такого... вируса.